Борис Иванов, Юрий Щербатых

Тринадцатый Дож Эбисс-Айл

* * *

– Вам не страшно, Следователь? – прозвучал в наушниках голос милейшего доктора Самнера.

– Нисколько, док. Я, кажется, вас разочаровал? Должно было быть страшно? – несколько расстроено спросил, разглядывая темноту погасшего видеополя, тестируемый.

– Должно было бы – в том случае, если бы ваше путешествие вас травмировало, хотя бы подсознательно. Все те сюжеты, что я прокрутил вам сейчас, связаны с образом замкнутого пространства... Некоей угрозы извне... После двух месяцев путешествия в железной бочке – пусть эта бочка и называется лайнером класса люкс – вполне может развиться определенный невроз... Вы совершенно правильно сделали, что с самого начала нашли время пройти обследование... Снимайте, кстати, этот колпак – мы закончили. Все ваши показатели в норме. Даже лучше, чем в прошлый раз.

Док любезно улыбнулся вынырнувшему из недр аудио-визуального шлема пациенту. Тот слегка щурился от яркого света, царившего в кабинете. По потолку бегали зайчики, отраженные волнами за окном. Воздух пах йодом.

– Прошлый раз был четыре года назад, док? – с тенью сентиментальной ностальгии по делам прошлого спросил признанный полностью психически нормальным гость Океании. – И признаться, – уже с легким скепсисом добавил он, – век бы не заходил я в ваш кабинет, док. Но инструкция Управления требует... С вами, док, гораздо приятнее беседовать в кафе, а не среди этой техники. Кстати, в «Заливе» по-прежнему подают все такой же прекрасный кофе по-венски? Меня поселили как раз напротив – в «Фиесте»...

– К счастью, есть на свете нечто неизменное. Например, ваша верность Инструкции. И кофе по-венски в «Заливе».

– Тогда, с вашего разрешения, я займу там столик вечером. И позвоню вам... Скажем, в восемь. Сегодня у меня не так много дел. Снять показания с одного сомнительного типа. Который, конечно, ни в чем не собирается сознаваться. Если, вообще, сочтет нужным явиться по повестке.

– Это – Честного Энди? – спросил доктор, отбивая на терминале последние строчки стандартного заключения.

– Обо всем-то вы информированы, Генри.

– Здесь, в Филиале, ни для кого не секрет, что вам навесили это тухлое дельце с чертовым китом. И все как один знают, что это – дело рук пройдохи Энди, в миру Эндрью Горелова, охотника без лицензии. Говоря честно, народ здесь думает, что вас либо с проверкой к нам закинули, либо затевается что-то серьезное, завязанное на высокую политику. Пропажа разумных китообразных – это не репертуар Федерального Управления. И, тем более, не повод командировать специалиста высокого класса в другой конец Обитаемого Космоса.

– В таком случае вы, опять-таки, информированы лучше меня. Что до кита, то Управление неизбежно должно было войти в дело – случай межцивилизационного конфликта как-никак...

– Формально – да. Хотя, думаю, с Финни разобралась бы местная полиция. Она и так землю роет, как можно было бы выразиться на другой планете. Но не у нас, на Океании. Как-никак – любимец города. А земли здесь нет. Ни дюйма. Разве что – на Призрачных Землях, но это – не то, о чем легко говорить так запросто...

– Финни – это кличка кита?

– Вы этого еще не знали? Разумеется. Кита зовут Финни, и весь Эбисс-Айл в нем души не чает.

– Удивительно, что здешний народ еще не линчевал злосчастного Энди.

– Потому, что он – тоже любимец города. В своем роде. Что касается вашего приглашения на чашечку кофе, то я принимаю его с удовольствием. В «Заливе», в восемь. Не забудьте, что час здесь на четыре минуты дольше, чем в Метрополии. Вы скоро привыкнете.

– Не волнуйтесь, док. Я вполне в своей тарелке здесь. Хотя я и не заработал невроза на лайнере, но приятнее ходить по нормальной планете. Чувство уверенности в надежности окружающего мира многое значит. Как говорят – на берегу все-таки лучше...

– Не обольщайтесь. Мы с вами, как раз не на берегу. На Океании нет берегов. И это многим действует на нервы. Плавучий город – это, конечно, великое достижение цивилизации. Сотни тысяч тонн плавучего пенобетона. Девятнадцать управляемых островов в одном только Эбисс-Айл. И строится двадцатый. Искусственная почва. Термоядерные движки могут противостоять любым ураганам... Можно забыть про четыре километра воды под ногами. Но они о себе напоминают. Есть, знаете, в нашей жизни тут нечто зыбкое. Призрачное...

– Это – ваше профессиональное наблюдение?

– Да. И со временем я в этом убеждаюсь вновь и вновь... Черт-те что происходит с людьми временами.

– Я вижу, у вас очередные проблемы с пациентами?

– У меня проблемы с Ликвидационной Палатой. Нет, не волнуйтесь – это не я банкрот. Просто это почтенное учреждение за последний год не реже раза в две недели пригоняет ко мне на экспертизу очередного шарлатана. Эпидемия ложных банкротств, видите ли... Да вот, – доктор прихватил со своего стола брошюрку оттиска статьи. – Мой последний опус – «Невротическая основа нарушений этики предпринимателя».

– Они что – действительно помешанные, эти ваши псевдо-банкроты?

– В клиническом смысле – нет. Но они и не шарлатаны в обычном смысле этого слова. Хотя временами и просматриваются весьма корыстные мотивы их поведения. Это люди, действительно убежденные в том, что они разорены. Внушили себе сначала саму эту мысль, ну а потом – создают в своем воображении некие сделки, которые привели их де к банкротству. Цитируют воображаемые контракты и выбиваются из сил, пытаясь расплатиться по несуществующим векселям...

– Так сказать – воздушные замки наоборот... Но нет ничего легче, как предпринять элементарную проверку...

– Что и делают господа из Ликвидационной Палаты. Это их прямая обязанность. Однако факты – это не всегда аргумент... Истинная психическая травма наступает как раз после столкновения моих подопечных с этими самыми фактами. Которые, казалось бы, должны были бы их утешить и даже обрадовать. Люди теряют веру в себя и в свои умственные способности. Вот на этой стадии дело пару раз доходило и до клиники... А виной всему – я в этом уверен – те самые километры воды под нами... Впрочем я, кажется, загружаю ваши полушария своими профессиональными проблемами...

– Нисколько. В свой прошлый визит сюда я не сталкивался с таким явлением. Я возьму один оттиск с вашего позволения. И – до вечера. Может к тому времени мне удастся повстречаться с кем-то еще, кроме охотника без лицензии...

Доктор Самнер с довольной улыбкой черкнул дарственную надпись на экземпляре своей статьи и вручил ее собеседнику.

– Что ж, встречайтесь хоть с Двенадцатью Дожами. Не повстречайте только Тринадцатого. Это шутка такая здесь... Желаю удачи.

Попрощавшись, док присел к терминалу и отправил на «вечный диск» файл с результатами обследования Федерального Следователя пятой категории Кая Санди.

Охотник без лицензии Энди Горелов паче всяких ожиданий не только явился по повестке, отправленной ему по весьма сомнительному адресу, но возник задолго до назначенного срока и с весьма независимым видом дожидался Кая в приемной Управления. Федеральный Следователь оценил этот способ оказания психологического давления.

Кабинет Каю выделили тот же, что занимал он в прошлый свой «период пребывания» на Океании – такой же, впрочем, комфортабельный и безликий, как и все кабинеты, положенные по чину следователям пятой категории. Войдя, он выключил затемнение окон, и отраженный волнами свет залил помещение. Сегодня вид из окна был чудесен – над зеленой громадой Ботанического Сада сверкали купола Квиринале. Чайки парили над Гаванью.